Она вышла за богатого старика ради наследства. Но в брачную ночь узнала, что всё это — ловушка

Когда Эмма впервые увидела Роберта, ей было двадцать три. Он — богатый, влиятельный, с сединой, придающей благородства. Ей — молодая, красивая, уставшая от бедности и мечтающая вырваться из серых квартир и бесконечных долгов.

Они познакомились случайно — на благотворительном вечере, куда Эмму пригласила подруга. Роберт тогда помогал университетам, оплачивал стипендии для нуждающихся студентов.
Иронично — именно таких, как она.

Он был внимателен, вежлив, дарил дорогие подарки и говорил так, будто видел в ней не просто девушку, а судьбу.
Эмма сначала сомневалась, но потом всё стало казаться слишком простым, слишком удобным, чтобы отказаться.
Он был вдовцом. Детей не имел. Родных — почти никаких.
Одинокий богач с мягкой улыбкой и счётом на миллионы.

«Всего несколько лет рядом с ним — и я обеспечена на всю жизнь», — думала Эмма, глядя на коробку с кольцом, в котором сиял бриллиант размером с её страхи.

Свадьба прошла тихо, без лишней пышности.
Её белое платье, дорогие цветы, приглушённая музыка — всё выглядело, как в кино. Только любовь там играла не главную роль.

Первые дни были похожи на сон. Вилла у моря, прислуга, вечерние ужины при свечах. Роберт был заботлив, внимателен, но слишком наблюдателен.
Иногда она ловила на себе его взгляд — не ласковый, а будто изучающий.

Однажды ночью, когда он уже спал, Эмма заметила приоткрытый сейф в его кабинете.
Любопытство — или жадность — подтолкнули её к двери.

Сердце стучало, руки дрожали.
Она знала код — видела, как он его набирал раньше.
Щелчок. Дверца поддалась.

Внутри — документы, конверты, аккуратно сложенная папка.
Завещание.

Она жадно пробежала глазами строки — и сжала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть.

Ни слова о ней.
Всё состояние — миллионы, недвижимость, счета — переходили в благотворительный фонд его имени.
А внизу — строчка, от которой по спине пробежал ледяной холод:

«Если со мной случится несчастье, прошу проверить мою супругу. Она — мой главный эксперимент».

Эмма побледнела.
Эксперимент?

Она обернулась — и замерла.

Роберт стоял в дверях. В халате, с чашкой кофе, как будто всё это — обычное утро.
Он не выглядел злым. Скорее — разочарованным.

— Ты ведь правда думала, что я ничего не замечаю? — тихо спросил он.

Эмма открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова.

— Я изучал поведение людей всю жизнь, — продолжил он. — Я видел в тебе не любовь, а страх. Страх бедности. Страх быть никем. Ты пришла не ко мне — ты пришла к деньгам.

Он подошёл ближе, положил завещание обратно в сейф и закрыл его.

— Я не сержусь, — сказал он. — Просто хотел убедиться, что человек способен предать даже тогда, когда получает всё, о чём мечтал.

Эмма молча смотрела, как он уходит из комнаты.
А на следующее утро его не стало. Сердце не выдержало.

Но, когда юрист зачитав завещание, дошёл до последнего абзаца, все замерли.

«Если моя жена доживёт до дня моей смерти, прошу оставить ей дом. Не как награду. Как напоминание: за одни поступки нас любят, за другие — просто запоминают».

Эмма осталась одна — в пустом доме, полном зеркал.
И каждый вечер, глядя на отражение, она больше не видела там золота, только себя — ту самую, которую деньги не смогли сделать счастливой.